Малыш отлично спит? Вам лучше не говорить об этом никому!

Что касается родов, то мой опыт с первенцем не был сокращенной версией. Нет, это был огромный американский роман, охватывающий (как мне казалось) годы и который длился всего 48 часов или около того.

Как любой человек, который предпринял долгое путешествие, моя девочка была измотана, когда она наконец родилась. И вот, она спала. И она спала. И она спала.

А потом она спала еще немного. Когда я начала играть с этим ребенком, которого так терпеливо ждала?

Она так много спала, что медсестра меня отругала за то, что я не кормлю своего ребенка достаточно часто. Эта медсестра разбудила меня после послеродового сна гораздо более приятного, без изжоги и тошноты, чем за последние 10 долгих месяцев. Я была так рада, я даже не осознавала, что заснула с резиновой перчаткой, заполненной льдом между моих ног.

«Когда вы в последний раз кормили ее?», — заявила медсестра.

«Э-э… я действительно не знаю», — сказала я, обыскивая часы в комнате, что-то, что бы подсказать мне, как долго я спала.

«Ну, вы должны кормить ее, по крайней мере, каждые несколько часов», — снова рявкнула она.

«Но она спит», — сказала я, довольная собой.

«Тогда вы должны разбудить ее и заставить поесть», — продолжала кричать медсестра.

Моя грудь болела, это было правдой. Медсестра положила моего измученного новорожденного мне на грудь. Моя девочка слабо сосала минуту, открыла один глаз и снова уснула. Когда медсестра вышла из комнаты, я плакала, как ребенок, которого только что опозорили.

«Отлично. Даже в роддоме, и я уже все делаю неправильно».

Через три дня после ее рождения мы вернулись домой, где она продолжала спать. Я перемещала ее вперед и назад между нашей кроватью и ее колыбелью. Когда она не ела, она спала. Иногда она спала, пока я кормила ее грудью.

Она плакала. Я кормила ее. Она уснула у груди. Я ложила ее обратно в колыбельку. И она спала еще немного.

Люди приходили в гости, надеясь встретиться с ней, посмотреть ей в глаза. Все, что они видели, было спящим ребенком, ее закрытые веки, обрамленные красивыми густыми черными ресницами.

«Я видела, как она открыла один глаз», — сказала маленькая дочь моей подруги, и, надеясь, заглянула в переносную люльку, которую мы использовали для сна в гостиной.

«Младенцы глупые», — сказала Руди, теперь любимая двоюродная сестра Эсси, уставившись на спящее лицо в течение пяти долгих минут, тыкая в нее один раз, а затем теряя интерес.

Прошли месяцы, а Эстер спала. Она засыпала каждый раз, когда я гуляла с ней, на ее щеки падали снежинки. Она спала в своем зимнем комбинезоне, когда лежала на санках, затем продолжала спать, когда я положила ее на диван, все еще в комбинезоне. Она засыпала при каждой поездке на машине и продолжала спать, когда я перекладывала ее из автокресла в переносную люльку.

И что самое странное, она тоже спала по ночам, просыпаясь только один или два раза, чтобы поесть. Это то, чем я быстро научилась не делиться. Нет, если — моя старшая, мудрая сестра предупредила меня — я бы хотела иметь друзей. Ни одна новая мама, ребенок которой не позволяет ей спать или делать что-либо, кроме как держать его на руках, не хочет слышать о вашем ребенке, который хочет спать. Доверьтесь мне.

Вы так много слышите о младенцах, которые не спят, но это хорошо, что есть новорожденные, которые хорошо спят, по крайней мере, в первые несколько недель. И это совершенно нормально.