Балую ли я своих детей или нет?

Здравствуйте, я — мать двоих подростков. Весь мой опыт родительства —чистейший эксперимент и постоянная рефлексия. И у абсолютно уверена, что мои дети, так или иначе найдут, что рассказать психотерапевту.

Я никогда не заставляю детей учиться. Мало того, они вообще не ходят в школу, учатся сами дома уже много лет. Я их не контролирую от слова «совсем», единственное мое условие — математика каждый день, как зарядка для мозга. И они учатся сами и с удовольствием — но выбирают то, что им самим интересно. Валя, старший, с удовольствием учит историю, физику, астрономию, языки — испанский и английский, теорию музыки. Тата, моя младшая, прекрасно знает биологию, языки, географию и историю искусств. Что это — попустительство с моей стороны и равнодушие к будущему детей или свобода выбора быть и принимать решения? Свобода от неврозов из-за тестов и экзаменов?

Я ращу детей одна и денег зарабатываю очень мало. Действительно мало. Подарки у нас бывают редко, только по большим праздникам. Но на любую накопленную заначку я везу детей в путешествия, пусть всего лишь на пару дней — показать им галерею Уффицци, «Тайную вечерю Да Винчи», Лувр, картины Вермеера; показать, как солнце всходит в горах, как золотит пальцы песок Cредиземного моря, какова на вкус вода из ледяного источника. (Спасибо тебе, дешевый Ryanair и дешевые хостелы). Но вдруг им это вообще не интересно? Что, если Вермеер нужен не им, а мне, четырнадцатилетней советской девочке из маленького гарнизонного городишки? А они все это принимают из вежливости, а на самом деле, скучают?

Я даю им выспаться. Они растут, им трудно. Во взрослой жизни не поспишь. А что, если я ращу тюфяков, которые не знают, что такое дисциплина и слово «надо»?

Я не заставляю носить шапку в мороз. О, Святая Шапка! Оплот всех бабушек. И мам. Знаете, я тоже обеими руками за шапку и теплые рейтузы. Но также я знаю, что дети снимут ее за первым же углом. («Нууу мааааам…») Что ж, не заставляю. Иногда предлагаю, но не настаиваю. О последствиях предупредила, если идем вместе, шапки беру с собой — если замерзнут и начнут отваливаться уши, выдаю. А что, если это не закалка и уважение к детям, а верный путь к циститу, отиту, бронхиту и фарингиту?

Я не контролирую их время в телефоне. Не знаю, что они там делают, не читаю переписку. Это — самое страшное и трудное для меня, правда. Мои маленькие, неопытные несмышленыши, а что, если их заманят, обидят? Но с другой стороны, мы ведь гуляли по крышам и курили за гаражами, верно? И порно смотрели у друзей по видео. Это жизнь, и взрослеть всегда очень страшно, и когда дети взрослеют, тоже очень, очень… тяжело? Тревожно? Страшно? Все сразу?

Когда Тата заинтересовалась косметикой, я отвела ее в салон на бесплатный урок макияжа. Милейшая девушка-консультант научила дочку всяким премудростям (я сама не крашусь, поэтому тут я пас), подарила тестеров. Тата вышла окрыленная, и… перестала краситься вообще. «Мам, ну я попробовала и мне, по правде говоря, лень, я и так себе нравлюсь».

На Рождество я налила им немного вина. Лучше дома пробовать, чем в компании, и лучше пусть алкоголь не будет запретным плодом. (Ааааа, что я за мать, что за мать, у них мозг еще развивается, а я..?)

Когда три года назад я выгнала отца детей, то не стала прятать ничего от детей, а сказала правду — отец алкоголик, я не вижу смысла жить с человеком, которому на нас наплевать и с которым нам опасно. Также не прятала ничего о своей депрессии и о пути, который прошла, выздоравливая.

Дети видят, что мать — живой человек, который боится, злится, ошибается, грустит — и это нормально. Более того, им тоже можно испытывать любые эмоции, проживать момент, не прячась в себе, не отгораживаясь от мира. И они знают — я с ними и за них. И я им не вру.

Я, честно сказать, не знаю, права я или нет. Может, мои дети растут, как крапива, без навыков для жизни и избалованные. Но я вижу, как Валя в Париже срывается, бежит на другую сторону улицы, чтобы открыть старушке тяжелую дверь в магазин. Я вижу, как Тата отдает все карманные деньги на саженцы деревьев и конфеты брату. Я вижу, как они тайком чистят мандарины друг другу — Валя Тате, а Тата — Вале, потом сталкиваются в коридоре и фыркают что-то про О’Генри.

И тогда я надеюсь.