Я люблю детей. Но капризных — ненавижу. Когда я вижу, как взрослые прогибаются перед своим чадом, я прихожу в бешенство. Я не могу смотреть на танцы, которые устраивают родители перед своим принцем или принцессой. Прямо фу! Именно из-за одной такой “принцессы” я потеряла своих лучших друзей. Мы так поругались, что занесли друг друга в черный список и оборвали все связи.
Мы дружили очень много лет. Таня мне была как сестра. Все радости и беды мы переживали вместе. Познакомились мы с ней совершенно случайно, когда отмечали день рождения в одном заведении, вот и сдружились. Вскоре перезнакомили мужей, и они тоже начали общаться. У нас были и другие друзья, которые объединились. Вот и получилась своя компания.
Через несколько месяцев мы были вынуждены уехать в другую страну. Мужу предложили заманчивый контракт, поэтому он не смог отказаться от такого шанса. Таня с мужем нас буквально со слезами на глазах провожали. И в аэропорту она мне призналась, что ждет ребенка. Хотела, чтобы я стала крестной, но уже не получится — уж слишком большое расстояние между нами.
Поддерживали мы общение по телефону. До рождения Леночки все было нормально, а потом весь мир Татьяны сомкнулся на дочери. Поначалу меня это умиляло, но вскоре начало бесить. Мы вообще не разговаривали на другие темы. А если я что-то рассказывала подруге, она меня даже не слушала. В голове у нее была одна Лена. Она даже не допускала мысли о том, что это мне может быть неинтересно.
Наши общие знакомые подтвердили мои догадки — Танька так зациклилась на дочери, что от нее все отвернулись. Она вела беседы лишь о памперсах и кашках. Вы не подумайте: у нас друзья — не чайлдфри. У многих есть дети, но никто себя не вел подобным образом.
Друзья говорили, что Леночка растет очень капризной и избалованной, а родители ей во всем потакают. Все желания девочки исполняются по щелчку пальцев. Что бы она не захотела, они делают.
Когда у мужа закончился контракт, мы решили вернуться в родные края. Только завезли вещи домой и сразу рванули к друзьям в гости, ведь очень соскучились. По дороге заскочили в магазин за гостинцами и игрушкой для Лены.
— Вот тебе мишка плюшевый. Нравится? — спросила я Леночку, переступив порогу.
— Фу! — сказала она и вышвырнула игрушку из рук.
— Ой, такая она у нас — характерная! — засмеялась Таня.
А мне было не до смеха. Обидно, ведь на игрушку мы потратили немало денег. Знали бы, какая она, вообще бы ничего не покупали.
Как только мы сели за стол, Лена начала капризничать, что ей скучно. Мы, голодные и уставшие с дороги, не хотели с ней играть, а вот родители сразу ушли в комнату и начали ползать на коленях перед дочкой.
Нам, естественно, пришлось тоже присоединиться — не будем же одни на кухне сидеть. Пока мы играли, Лена испортила мне новые колготки и разбила экран на телефоне. Татьяну всему этому лишь умилялась и повторяла: “Это же ребенок!”. Родители заглядывали капризной девочке в рот и слушали ее бесконечные рассказы. На нас они вообще не обращали внимания — только бы Леночка не плакала и не капризничала.
Я не выдержала и попросила подругу чем-то занять ребенка, ведь дико хотелось есть. Мне не нравилось, что все пляшут вокруг избалованной принцессы, поэтому я не стала молчать. А еще намекнула Татьяне, что ей надо заняться воспитанием дочери, ведь дальше будет только хуже.
— Откуда ты знаешь, как воспитывать детей, если ты бездетная? Ты не имеешь никакого права так высказываться о моей дочери! — начала орать подруга.
Мы с мужем решили уйти. Я вдруг прозрела и поняла, насколько изменилась Татьяна, став матерью. Останавливать нас друзья не стали — видимо, вообще не надо было к ним приходить.
На этой печальной ноте и закончилась наша дружба. Мне очень обидно, ведь если бы не эта капризная девочка, мы бы по-прежнему хорошо общались. Татьяна не понимает, какой результат у родительской слепой любви. Потом будет плакаться, но поздно уже будет что-то менять.
Когда мы станем родителями, совсем по-другому подойдем к процессу воспитания. Мы не допустим, чтобы дети превратились в домашних тиранов.