У меня есть ребенок, новорожденный малыш и новая доза маминой вины!

Мамина вина…

Это проявляется в самые случайные времена.

Например, когда у вас заслуженная ночь-вечеринка после месяцев, проведенных наедине с детьми, только для того, чтобы чувствовать себя плохо из-за того, что вы не с ними в эту ночь.

Или когда вы просто задаетесь вопросом, правильно ли вы делаете все это — воспитание детей.

Но теперь, когда у нас родился второй ребенок, я испытываю новую волну вины: разрыв между потребностями моих двух детей.

Новейшее дополнение моей маленькой семьи — Малыш Саймон, который появился в июле. Он действительно начинает развиваться и показывать нам свою индивидуальность. Он спокоен, расслаблен и так сладок.

Но у меня есть 3-летний Генри. Он мой «дикий» ребенок. Мой альпинист Мой маленький ураган. Он милый, потом тянет меня за волосы и убегает со смехом. Но я так люблю этого ребенка, и он всегда может вызвать улыбку на моем лице.

Я знаю, что вся эта вина новой мамы, которую я чувствую, нелепа, но я не могу заставить ее уйти. Я думаю, это связано с тем, что теперь у меня есть дети на двух совершенно разных этапах жизни.

Я хочу обняться с моим мальчиком на диване и сидеть с ним на полу, пока у него болит животик. Но я также хочу поиграть с моим 3-летним сыном и бегать с ним на заднем дворе.

Мне кажется, что когда я сосредотачиваю свое внимание на одном из моих детей, я подвожу другого.

Затем полная волна маминой вины обрушивается на меня, и я задаю себе вопросы вроде:

Будет ли ребенок развиваться медленнее, потому что я позволяю ему лежать на диване, пока я играю со своим малышом?

Будет ли у моего 3-летнего ребенка какой-то комплекс, потому что я не могу сражаться с ним на мечах, пока я кормлю младшего? (Я пыталась сделать это одновременно, и это плохо кончилось.)

Будут ли мои дети иметь низкие оценки по ACT и не попадут в лучшие колледжи, потому что я не заплатила кучу денег за то, чтобы они пошли в специальный дошкольный центр, который учит малышей двум языкам? (Я знаю, я знаю, но это прошло через мою голову.)

Нужно ли уже читать новорожденному?

Должна ли я уложить его позже, чтобы он мог посидеть с Генри, пока я читаю ему сказку на ночь?

Должна ли я чувствовать себя виноватой за пропуск страниц при чтении доктора Сьюза перед сном, потому что его книги ТАКИЕ БОЛЬШИЕ? Он эквивалент романиста для малышей.

Я делаю что-то не так, потому что мой ребенок еще не заинтересован в переворачивании?

Неужели мой старший думает, что я его больше не люблю, потому что провожу так много времени, заботясь о его младшем брате?

Он думает, что его заменили?

Я трачу достаточно времени, находясь один на один с каждым из них? Я работаю полный рабочий день, поэтому они проводят пять дней в неделю в доме их няни.

Я использую взяточничество всякий раз, когда это необходимо. Это так плохо?

Должна ли я заставить моего старшего есть овощи?

И так далее, и так далее

Эти чувства вины заставляют меня чувствовать себя плохо. Но делают ли эти вещи меня плохой мамой? Рационально я знаю, что ответ — нет.

Они делают меня нормальной мамой. Хорошая, любящая мама, которая признает, что у нее есть недостатки. И старается изо всех сил, чтобы быть лучше. Но это сложно, и никто не может сделать все это.

Поэтому вместо этого я заявляю о своей вине.

Я учу своих детей, что они замечательные, но не центр вселенной.

Я моделирую, как выглядит забота о новорожденном для моего дошкольника.

Я прививаю терпение, когда не могу сразу ответить на запросы, потому что я занята уходом за другим ребенком.

Я делаю все возможное, и это должно быть достаточно хорошо.

Я решила, что не позволю этой нелепой маминой вине украсть больше места в моем и без того переполненном мозгу. Беспокоиться об этих вещах — пустая трата времени. Время, которое я могла бы проводить, сражаясь на мечах с моим дошкольником или подбадривая моего ребенка перевернуться.

Теперь, каждый раз, когда у меня в голове вспыхивает мамино чувство вины, я меняю фокус.

Я сосредотачиваюсь на здоровых, красивых мальчиках, которых я воспитываю.

Я думаю о том, как они развивают свои собственные маленькие личности (даже если они не двуязычны).

Я бегаю, бегаю и бегаю по заднему двору с моим 3-летним ребенком и не чувствую вины.

Я обнимаюсь с моим малышом на диване и слушаю, как он хихикает.

И вся эта «мамина вина» тает.