Избавляемся от детских комплексов

Наши отношения с родителями — вот то, благодаря чему в нас сидит какое-то смутное, но при этом тотальное недоверие к другим людям, а как следствие — к самим себе.

Сейчас мы обратимся к своей социальной беззащитности — к нашим отношениям с другими людьми. Проблеме не вполне осознаваемой нами конкуренции, соперничества, царящих в человеческом обществе, посвящена предыдущая статья; здесь же я пы­тался показать, почему мы испытываем под­сознательное внутреннее недоверие к окружающим, почему мы не можем верить в их искренность и боимся им доверять.

Как научиться доверять другим людям?

Даже если у нас все в порядке с человеколюбием, где-то внутри себя мы подозреваем окружающих в возможном предательстве. Мы можем объяснять это ощущение какими-то логическими закономерностями: «в жизни всякое бывает», «все может перемениться», «у него (нее) есть и свои интересы», «мало ли что может произойти». Но это только объяснения, за которыми стоит наше подсознание, которое просто не доверяет окружающим.

Это недоверие начинается с первого предательства — нашими родителями.

Конечно, было бы большой ошибкой думать, что они тогда, в тот день, намеренно нас предали. Более того, возможно, нам лишь показалось, что это произошло, но какое это имеет значение, если, как говорят, осадок остался. Они, скорее всего, просто занимались нашим воспитанием, а вот мы почувствовали, что они игнорируют нас и наши желания. Поскольку до этого мы, отождествляясь со своими родителями, ни­как не предполагали, что это возможно, то, разумеется, психологический эффект от этого их поступка был подобен взрыву атомной бомбы над мирной Хиросимой.

Мы испытали ужас, осознав, что самый близ­кий человек, которому мы бесконеч­но и не­ог­ра­ниченно доверяем, мо­жет в лю­бой мо­мент ска­зать: «Твое мне­­ние никого не интересует!» или «Есть куда бо­лее важные вещи, не­жели ты!» Оскомина, ре­мини­сце­н­ция того, детского еще, ощущения предательства близким человеком будет преследовать нас всю последующую жизнь. Мы будем подозревать окружающих в наличии у них корыстных планов на наш счет, мы будем видеть подтексты их высказываний, тайные умыслы и, в конце концов, чувствовать недоверие к тому, что они говорят и делают «для нас».

Наши отношения с родителями — вот то, благодаря чему в нас сидит какое-то смутное, но при этом тотальное недоверие к другим людям, а как следствие — к самим себе.

Да и как я могу себе доверять, если я способен так жестоко ошибаться, оценивая других людей и степень их расположения ко мне. С другой стороны, если они относятся ко мне так — то есть могут предать, проигнорировать, — то, видимо, я на самом деле ничего из себя не представляю. Ведь если бы я представлял собой действительную ценность, то ни подлости, ни предательства они в отношении меня себе не позволили бы.

Наконец, искренность. В такой ситуации она оказывается и вовсе невозможной! Ес­ли я не доверяю другим, не доверяю себе, то о какой искренности вообще может ид­ти речь?! Разумеется, я подозреваю окру­жающих в неискренности и уже тем самым становлюсь неискренним в своем отно­ше­нии к ним. Поскольку же они пережили ровно такое же детство, со всеми теми детскими откровениями, которые так хорошо известны мне, то и с их стороны все будет точно то же самое: они будут сомневаться в моей искренности, как я сомневаюсь в их чувствах и поступках.

Таков порочный круг. Поначалу — до двух-трех лет — я безгранично доверял сво­­им родителям, но продолжалось это лишь до тех пор, пока я не понял, что они, оказы­вается, могут поступать, совершенно не согласуясь с моими чувствами и моим пред­ставлением о жизни (которое я раньше счи­тал общим, единым, одинаковым). Пережив этот ужас, прочувствовав это разочарование, я начал испытывать недоверие к окружающим и к самому себе. Все это лишило мои отношения с другими людьми искренности, я стал играть, лукавить, врать и… запутался.

И вот мы снова стоим перед альтернативой — продолжать жить так, как мы жи­ли прежде, или что-то переменить в себе и в своем отношении к окружающим. В любом случае мы должны понять как минимум три вещи.

Во-первых, возникшее у нас однажды ощущение, что наши родители нас пре­да­ли, — возмо­жно, только ощущение. Мы же должны оценивать поступок другого че­ло­века не по тому, что мы в связи с этим по­ступком чувствуем, а исходя из того, какова была мотивация этого действия внутри головы того, кто его сделал (впрочем, под­вергая анализу собственные действия и поступки, было бы правильным думать иначе — о том, какой эффект наш поступок будет иметь для другого человека). Как они могли знать, что лично для нас будет значить этот их конкретный поступок, слово или хотя бы взгляд?

Во-вторых, даже если мы и не ошиблись в этом своем ощущении, если родители действительно предали нас, ориентируясь в своих поступках не на наши, а на какие-то собственные интересы и нужды, то это, скорее всего, было сделано не по злому умыслу, ведь жизнь, мягко говоря, чуть более сложная штука, чем одни только отношения между родителями и детьми. Мы не стремимся поверять наши слабости окружающим, и это вполне естест­венно, ведь здесь присутствует все тот же страх, все то же недоверие. Наши родители не были ис­ключением и, конечно, скрывали от нас свои сла­бости, собственную зависимость. Простить их за это — вот то единственное, что здесь остается.

В-третьих, нам необходимо осознать, что наше недоверие к окружающим подчас вовсе не следствие «здравого рассуждения» и «жизненного опыта», а просто наша еще детская привычка не доверять и сомневаться в искренности. Я не хочу сказать, что в мире людей нет и не может быть злого умысла. Но жить так, словно бы он — этот злой умысел — то единственное, что есть между людьми, это вовсе не «естественная самозащита», а напротив — способ лишить себя жизни, которая имеет смысл лишь в том случае, если мы все-таки способны на настоящую близость.

Нам ничто не мешает (кроме нашего же страха, конечно) жить, исходя из презумпции, что доверие и искренность — естественные свойства любого человека. Пусть для кого-то это сложно, пусть чья-то жизненная история была в этом смысле весьма и весьма подмочена его родителями, но это вовсе не значит, что предательство — это неизбежная составляющая человеческих отношений. И только наш страх, а вместе с ним недоверие и неискренность — то единственное, что является по-настоящему серьезным камнем преткновения в создании близких отношений, полных доверия и искренности.опубликовано econet

отрывок из книги «Исправь свое детство»

Автор Андрей Курпатов